Она засмеялась и, борясь с ним, наслаждалась исходящими от него теплом, силой и мужским запахом. Неожиданно сказалась бурно проведенная ночь, и она почувствовала такую усталость, что не могла и шевельнуться. Ничего не случится, если она немножко отдохнет. Она закрыла глаза, и ее сознание затуманилось. Замелькали образы прошлого - неожиданный поцелуй в на съемках… И она поняла, не важно, все не важно, не важно кто кого бросил, она с Ним, она счастлива!

анимашки от light_ofmy_life
Нас много и мы в Импале!

"Но, может быть, из-за этого фокуса боги отвернулись от неё в следующий раз, когда она попросила их о любви.
- Январь, что мне делать? Я не ем, не сплю, я чертовски устала. Я проверяю его карманы, хотя клялась, что никогда не опущусь до такого. Я под завязку накачиваю себя транквилизаторами, чтобы пережить очередную одинокую ночь, пока он там, в студии - с НЕЙ…. Я знаю каждый её жест, каждое слово - потому что даже её слова оставляют на нём следы. Я приезжаю на фотосессии и наблюдаю за ними из-за кулис – за тенью взгляда или шёпотом интонаций, за всем тем, чего у меня никогда не будет и что мне так дорого, важно и нужно. Я устала бороться Ян, я устала от всего".

пост оффтопом, угадывать отрывок я не собираюсь, предоставляя следующему игроку эту возможность

Подол её розового платья расшит серебристыми нитями. Какими-то идиотскими цветами, веточками, точечками... Что-то приторно-розовое, нежное, воздушное, прямо как метровый десерт с тоннами сливок и вишенкой сверху... Почти пошлое почти мещанство. Это странно. Она никогда не носила такого… А что уж о высокой причёске говорить? Но, надо признать, невесту она затмила окончательно и бесповоротно. Невеста нервно курит в углу. На самом деле, прямо под пожарной сигнализацией.
Она мило поигрывала с кольцами, примеряла их, приводя всех в ярость. Его кольцо болталось даже на большом пальце, правда, на большой палец ноги не налезло, а кольцо невесты было Мариссе в самый раз. Был даже соблазн мило улыбнуться и сказать что-то вроде «ой, а где же колечко?», пожать плечами в меру растерянно и тихонько исчезнуть.
С другой стороны, этот спектакль нужно было досмотреть до конца. Да и потом, она, в конце концов, главная героиня-злодейка...
Невеста в очередной раз метнулась из одного конца зала в другой, оступилась, порвала каблуком подол платья, громко выругалась, не забыв метнуть злобный взгляд в сторону рыжей свидетельницы, и убежала обратно в подсобную комнатку, очевидно, зашивать платье.
Пабло тоже сидел как на иголках, очевидно, ожидая, что Марисса выкинет очередной фокус. Он снял с воротника бабочку, что бы было легче дышать, а потом не сумел одеть её обратно. И выругался почти так же, как накануне его нервная невеста.
Марисса ухмыльнулась. Ох, какие мы нервные...

Snu, "Something Rotten"

"Спасибо, мамочка. Я превратилась в кладбище чужих секретов. Я скрывала твои похождения, я врала в лицо Франко, красочно рассказывая про Пепу и Начо, а мой отец имитировал детский голосок по телефону. Мия почти поверила, что мы станем сестрами. Но обманывать её было неприятнее всего. Соня не мечтала о свадебном платье и такой уместной в её возрасте фате. Желания моей матери были куда
более практичны. А я молчала. Я знала всё про Марину, я знала все про Серхио, я знала все про всех, но дала слово не раскрывать карты.
Да и как я могла говорить, если меня не существовало вообще?..
Марисса Андраде, которая была на два года старше, чем было написано в школьных документах. Марисса Андраде, которая «ненавидела ложь». Марисса Андраде, которая по определению любила Пабло Бустаманте"

"Но я не мог не думать о плачущей звездочке. Когда мои дядя и брат открыли балконную дверь, то обнаружили, как я, вцепившись в прутья решетки, повторяю «Почему, мама?». Они не знали ни Эухении, ни Соледад, ни Консепсьон. Их глаза были залеплены сажей с самого рождения, а уши не различали свист ночных драконов. Поэтому они спрятали меня в психиатрическую клинику, мигом лишившись всех забот, связанных с моим воспитанием. У меня была комната. И было окно. И каждую ночь, и каждый день, и каждое утро и вечер со мной были мои матери. Но я не забывал о звездочке и поклялся найти ее. Найти и рассказать ей про Соледад, про Консепсьон и про мою мать Эухению, рассказать про то, что ее страдания кончились. Что ей больше не надо плакать и просеивать песок сквозь пальцы, чтобы быть сильной, и что в складках ее платья тоже будут порхать бабочки, а сандалии смогут переносить ее со звезды на звезду без опасения уколоться".

"Единственной передышкой в суматохе этой центрифуги были они – Марисса и Пилар. Две его лучшие подруги.
Гуппи образуют колонии, хиппи живут комуннами, естественный порядок вещей – фрик притягивает фрика. Они не стали исключением. Уже спустя неделю Ману и Мари редко кто на людях видел порознь, еще немного – и к ним примкнула Пилар. И директорское неодобрение миновало их головы – похоже, Дунофф запоминал не личности учеников, а лишь номера их банковских счетов.
Так что за это время эти трое успели многое узнать друг о друге. В частности, Ману наконец удалось раскусить маленькую сеньориту директор".